Патриотический подъем охватил жителей Самарского края в начале августа 1914 года и губерния сумела в короткие сроки перестроить промышленность на военные рельсы.

 

Подпольщиков стало меньше

В Самарской губернии, по словам историков, патриотическая эйфория, вызванная началом войны, охватила значительную практически все слои населения. «Особенно рвалась в действующую армию патриотически настроенная молодежь, желавшая пролить кровь за родину и государя», — рассказал профессор Юрий Смирнов. А солдаты самарских резервных полков опасались, что они не успеют попасть на фронт, потому что германца разобьют до осеннего листопада и вся слава и почести достанутся другим. Кто не подлежал мобилизации, начали записываться добровольцами. В частности, активно шли в армию в уездном Ставрополе. Как пишут авторы книги «Ставрополь-Тольятти. Страницы истории», городской голова Петр Цезарев пообещал, что семьи добровольцев, ушедших на фронт, не останутся без внимания местных властей.. А дворяне Самары на своих собраниях принимали решение о 5-процентном налоге с оборота своих имений для нужд армии и писали верноподданнические послания государю императору. Помещики разрешали размещать в своих имениях санатории, что особенно понравилось императору Николаю II.
Значительная часть рабочих заводов губернии также поддержала антигерманские настроения. По словам историков, не имели особого успеха и попытки леворадикальных политических организаций распространять в начале войны среди рабочих прокламации с призывами к акциям протеста против войны. Антивоенные настроения не выходили, как правило, за пределы тесного круга членов подпольных организаций и связанных с ними людей. Как замечают самарские краеведы, мобилизация на фронт и изменившееся настроение в обществе привели к падению численности борцов с царским режимом. В империи на время мобилизации, а затем и на весь период военных действий был объявлен сухой закон. Но даже это люди поначалу восприняли с пониманием, хотя и не всегда одобряли. Многие надеялись, что война будет недолгой и уже осенью, как писал один из губернских публицистов, «все услышат звон бокалов и после взятия Берлина выпьют за победу». Самарская губерния очень быстро перестроилась на работу в условиях военного времени. Напомним, что в регионе находилось немало оборонных предприятий, из которых важнейшими были Сергиевский завод взрывчатых веществ (впоследствии Чапаевский тротиловый завод) и Трубочный завод (в советское время — ПО имени А.М. Масленникова). В общей сложности на военных предприятиях у нас в регионе насчитывалось до 70 тысяч рабочих.

Трудности снабжения

Но уже в октябре-ноябре 1914 года начались первые трудности. Как видно из архивных документов, той военной осенью, а также в начале зимы 1914-1915 годов одной из самых чувствительных для населения проблем стало искусственное завышение цен торговцами, которые стремились нажиться на волне народного патриотизма. При этом иные купцы поднимали цены и в тыловой торговой сети, и при поставках товара для действующей армии.О том, насколько серьезной оказалась эта проблема, говорит хотя бы следующий факт. Накануне нового, 1915 года Самарская губернская земская управа собрала специальное заседание, на котором рассматривались многочисленные жалобы с мест на произвол торговцев и на бездействие местных властей, никак не реагирующих на необоснованный рост цен в продуктовых лавках. В ряде волостей, в том числе сельские коммерсанты, пользуясь слухами о нехватке продовольствия на фронте и возникшим на этом фоне ажиотажным спросом, порой стали продавать муку, пшено и крупы в 1,5-2 раза дороже, чем всего лишь месяц назад. При этом расследование показало, что минувшей осенью закупочные цены на пшеницу, рожь, просо и другие культуры практически нигде не увеличились.

По итогам совещания в губернской земской управе тем уездным правлениям, на территории которых обнаружились подобные факты, были направлены грозные предписания. В частности, в документе, который получили уездные власти, говорилось следующее: «Для заготовок запасов в целях снабжения армии или населения распоряжением правительства установить неизменные, до урожая 1915 года, предельные твердые цены на просо, пшено, гречиху, гречневую крупу, рожь, пшеничную и ржаную муку... Каждая партия, пригодная для заготовляемых распоряжением правительства запасов снабжения армии или населения, может быть куплена у всякого ея владельца по установленной предельной твердой цене, а при отказе продать ея должно реквизировать уполномоченным Министерства земледелия с понижением означенной цены на 15%». К предписанию прилагался подробные список предельно возможных цен на товары. Согласно этому списку, предельная цена, например, на пшеницу, не могла быть выше 1 руб. 50 коп. за пуд, на рожь — 1 руб. 20 коп., гречневой крупы — 2 руб. 75 коп., и на пшено — 1 руб. 95 коп. за пуд. После этого в течение 1915 года уездные правления ежемесячно отчитывалось перед губернатором о колебаниях цен на их территории на основные продукты питания, а также поименно перечисляло купцов и компании, у которых в качестве наказания за нарушения были реквизированы по пониженной цене запасы зерна.

Уже осенью 1914 года Самара решением правительства была назначена одним из региональных центров России, ответственным за масштабные мясозаготовки для нужд действующей армии.

 

В армии ели самарский хлеб

Справедливости ради следует сказать, что случаи подобного купеческого рвачества, когда коммерсанты стремились нажиться на народном бедствии, по всей Самарской губернии были все же единичными. Напротив, в большинстве волостей члены сельских правлений, а также простые крестьяне, особенно в первый военный год, стремились всячески поддержать российскую армию, отправлять на фронт больше продовольствия, фуража для лошадей, строительного леса, других товаров. Как видно по архивным отчетам, с осени 1914 года до осени 1915 года, например, из Ставропольского уезда для нужд фронта было поставлено: коров — 5 тысяч, быков — 2,2 тысячи, овец — 23 тысячи, свиней — 1260 голов, а также лошадей рабочих — 3,5 тысячи голов, лошадей выездных — более 500 голов. Успешно развивалась главная отрасль самарской промышленности — мукомольная, так как для армии требовался хлеб. Во многих армейских отчетах также отмечалось, что солдат на фронте кормили волжским хлебом. В губернское земское правление из каждой волости направлялись отчеты о том, что сделано или что предполагается сделать местным населением для стабильности продовольственного рынка страны и для снабжения армии. Что касается поставок для фронта мяса и мясопродуктов, то уже осенью 1914 года Самара решением правительства была назначена одним из региональных центров России, ответственным за масштабные мясозаготовки для нужд действующей армии. В течение года к нам необходимо было поставить из Тургайской области 200 тысяч голов крупного рогатого скота, а из Уральской и Оренбургской губерний — по 175 тысяч голов. В наш регион скот предписывалось доставлять по особым скотопрогонным дорогам для его дальнейшего распределения. В Самаре у горчичников была даже популярна частушка: «Полицмейстер у нас один, пока в обиду не дадим. Придет мясозаготовка — его сразу отдадим».

Народная медицина помогает воинам

Уже в августе 1914 года в Самарскую губернию стали прибывать первые эшелоны с ранеными фронтовиками, в связи с чем потребовалось много специального транспорта для их доставки в госпитали. Подводы выделили крестьяне, а представители мещанского сословия активно собирали деньги для организации временных госпиталей, пока не оборудуют постоянные. В это же время Самара и уездные города губернии становились одними крупнейших в стране центров, куда с фронта привозили раненых для излечения. Уже 7 августа 1914 года при губернском правлении начал действовать комитет по оказанию помощи пострадавшим воинам, а 20 августа у нас открылся первый земский лазарет для фронтовиков. Стоит отметить, что к лечение раненых привлекались и представители народной медицины, ведь врачей и фельдшеров после проведения мобилизации часто не хватало.

Комментарии

Авторизоваться через:

Ваше имя:
Комментарий:
Код с картинки: